В целом, идея прогуляться до побережья была неплоха. Тепло, солнышко, водичка у ног плещется. Благо, под легким нежно-голубым сарафаном был купальник. Брат и бабушка благополучно были заняты - одна отсыпалась после тяжелой дороги, а второй наверняка уже нашел себе друзей. Просидев и прогревшись на солнышке, Лори влезла в воду. Та не была «аки парное молоко», но и ледяной ее назвать сложно. Потому, плыла феникс без страха, широкими гребками и с легкой улыбкой. Несмотря на природную стихию, феникс любила воду. Причем искренне и нежно, и старалась всегда найти время поплавать в ближайшем водоеме, будь то океан, море или довольно мелкая речка.
А вот та, как оказалось, ответных симпатий не питала. Когда судорогой скрутило ногу, девчонка еще какое-то время продержалась на воде, пытаясь доплыть до места, где чувствовалось бы дно, но не успела. Искренне стараясь не нахлебаться воды, она держалась на поверхности вплоть до момента, пока где-то на берегу не заметила фигуру. А дальше сил не хватило.
Очнуться оказалось веселым делом. И не очень легким. Глаза кое-как открылись, и ее скрутило в диком приступе кашля. Откашлявшись наконец от воды, режущей легкие, и стараясь не представлять, как она сейчас выглядит со стороны (одна картинка цвета лица и красных выпученных глаз заставляли заткнуть эти мысли и постараться не вытаскивать их из самых глубин мозга), феникс огляделась. То, что она живая и вполне (относительно, конечно) здоровая, не могло не радовать. Наткнувшись взглядом на расплывающуюся фигуру худого парня (конкретнее определить не получилось, зрение сейчас и вовсе было аховым), девица попыталась пристальнее в нее всмотреться и понять, а что сие, собственно, за персонаж. Сообразив, что, кажется, именно он ее и спас, Тинтура дошла и до гениальной идеи о «а поблагодарить?!» Говорить нормально, естественно, не получалось, поэтому Лори прохрипела что-то отдаленно напонимающее «спасибо», временно выпадая из реальности и изображая утопленницу - разметавшиеся рыжие волосы, синюшная кожа (особенно - губы), полуприкрытые глаза с виднеющимся желтоватым белком (от природы) с красными пятнами (лопнувшие сосуды).
«Если ба и Деми узнают, меня пришпилят к юбке, привяжут к батарее или прикуют наручниками к братцу. А я этого не хочу. Я этого очень не хочу, я любопытное создание... Значит, значит... Нужно где-то привести себя в порядок и как-то замаскировать глаза... А еще, наверное, у меня всего несколько часов. Вот ведь!»
Плавно приходя в себя, феникс открыла глаза и уже нормальным зрением рассмотрела «спасителя».
«Интересно, его такого ветром не сдувает? Хотя, если меня сдувает, тогда и его... Похожая ведь комплекция». Неуверенно улыбнувшись, Лоредана попыталась подобрать к себе старательно дрожащие тонкие ноги и вообще унять колотящую дрожь.
- Эмм... Спасибо. Огромное, - голос хриплый, горло режет страшно осколками воздуха (бо-ольно!), но выговорить внятно Лори все-таки смогла.

Болело все. Особенно - уши, глаза и горло. Ощутимо саднила рука, похоже, обо что-то она как-то умудрилась удариться. И не сказать чтобы это сильно радовало Лоредану. Кое-как проморгавшись, Дана еще раз окинула парня взглядом, уже скорее профессиональным. Конечно, Тинтура - недохудожница без образования, но у ее спасителя был необычный типаж. Наверное, это было глупым и странным, но Лори захотелось прийти сюда еще раз и вот так рядом сесть и рисовать уверенный и даже... взрослый?... профиль. Несмотря на это не особенно приятное происшествие, Бельчонок вряд ли разлюбит воду. В конце концов, трусливости в ней нет, а вот бесшабашности - хоть отбавляй.
«Рыбка? Какая рыбка?!» Девушка широко раскрыла глаза и неприлично вытаращилась на парня, пытаясь осознать, это вот что сейчас было и не сошел ли он с ума со своими рыбами тут наедине. Спокойно выслушав наставления, Лоредана попыталась улыбнуться, выдавая все с тем же жутким хрипом, - Желание исполнить? Спасибо!
Взгляд на фляжку с осознанием, что попить стоит - во-первых, холодно, во-вторых, может, из горла смоет соль. Вот только следующие слова заставили поперхнуться уже отпитым глотком. «Я думала, ТАКУЮ дурь может ляпнуть только Деметрий. Оказалось, у него есть единомышленники». Даже несмотря на странный, почти трупный цвет кожи, было заметно, как краска смущения залила лицо и плечи. Девица опустила глаза вниз, старательно пытаясь не коситься лишний раз на седые волосы парня, да и вообще на него не коситься - много ли чести! Выхлебав четверть фляги, Лори отложила ее куда подальше и опять шепнула тихое «Спасибо».
Впрочем, до нее только начинало доходить, что не труп она только усилиями вот этого вот седовласого юноши, которого Лулу даже и не знает и вообще не представляет, кто он. Да и вообще, она же могла умереть!
Постаравшись отвернуться куда подальше, девушка подтянула к себе ноги, обняв их руками, и уткнулась лбом в колени. Плакать тихо Лори умела. В конце концов, зачем лишний раз устраивать истерику, когда модно обойтись тихим-мирным всхлипыванием где-нибудь в укромном уголке?

Бельчонок отрицательно помотала головой, показывая, что, мол, «нет, не видела ни разочка». Кстати говоря, так оно и было. Лора и бабушка с братом, конечно, много ездили по странам, но как-то она раньше не тонула и ее из воды не вылавливали всякие там рыбаки. С нереального цвета шевелюрой и... разноцветными глазами! Дана восторженно пискнула. Хорошо хоть не полезла себе на память выковыривать, эта-то может. Еще как может. Просто ради коллекции. Потому что эстетично, красиво и очень, очень, очень нравится. Художница ненормальная.

Да и волос тоже можно было отрезать. Так. Ради интереса. Вдруг пригодятся. Да и вообще... Красивый он. Даже не красивый, довольно необычный просто. А рыжая была падка на все необычное. Вот и сейчас по-прежнему, даже после рыданий, поглядывала искоса из-под ресниц на сидящего рядом

Сейчас ее, впрочем, больше занимал вопрос сохранности своей жизни. Хотя успокоилась она все равно не сразу. Но какая-то забота была приятной. Тепло. Просто тепло. Разливавшееся от коленей до кончиков пальцев рук, а еще тепло, заполнявшее изнутри, раздувающее, как воздушный шарик.

Тинтура стала в несколько мгновений какой-то светлой и радостной. Очень, очень радостной. На грани мимолетного, радужного счастья, так редко достававшегося на человеческую долю - да и на фениксову тоже, пожалуй. Хоть Судьба на пару с Удачей ей и покровительствовали, но моментами бесшабашной любви к жизни и всему окружающему радовали неохотно и редко. Обычно после пакостей. А чем почти утопление не глобальная такая гадость? Вот «девушки» и одарили феникса таким состоянием.

И знаете, в такие моменты рядом с ней лучше не находиться. Либо стошнит от источаемой почти видимой ауры интенсивно-розового цвета (те самые лучи любвирадостиобожания), а еще она может и повизжать от переизбытка эмоций, и устроить дикие папуасские пляски, выражающие эмоции лучше всяких слов.

А может, как сейчас, неожиданно прильнуть к спасителю, обхватив его руку уже согревшимися теплыми тонкими пальцами (маленькие-маленькие ладошки - но такие цепкие) и сначала неуверенно ткнуться ллюбом в плечо а затем, набравшись духу, наглости, смелости, потянуться и поцеловать. Правда, тот то ли дернулся, то ли так и было задумано коварным планом Лори, но вместо предполагаемого целомудренного поцелуя в щечку вышел не очень целомудренный в губы. Когда язык случайно, совершенно случайно, прошелся по нижней губе «спасителя». И тут же Дана отпрянула, причем подальше, и зарделась.

Причем искренне смущенно, хоть и с довольной и лукавой полуулыбкой. Это было приятно. Но стыдно. Примерно так говорил ее вид, и примерно такими путями следовали мысли Лореданы. Пусть глупо, зато сразу чувствуется доля благодарности! Пусть и поступок дурацкий.